 |
|
 |
||
|
|
|
|
|
|
|
Ну что добры молодцы и красны девицы, понравилась первая сказка? Тогда я еще одну расскажу.
Про главного чиновника-транса и про то, как ему удалось обхитрить самого главного
Было это давным-давно, аккурат года три тому назад. Вот как-то раз восседает наш транс-чиновник, значит, на завалинке в кремлевских полатях, мечтает. А тут трубка дьявольская как задребезжит мерзким звоном, аж жуть пробрала главного чиновника-транса. Прикоснулся он к дьявольской штуковине, а оттуда голос официальный такой: – Велено Вам завтра до обеда явиться к самому главному на дружескую аудиенцию для докладу. И коротко так: пип-пип-пип.
Озадачился главный чиновник-транс, чем же это так прогневал самого главного. Неужто недостаточно улыбался на электоратных похоронах всяких там жертв катастроф? Али как злато из казны государевой не дюже быстро осваивал? А ли еще чего… И от этой мысли еще больше опечалился самый главный транс-чиновник. Ночь не спал бедолага, все гадал да разгадывал, а на утро с понурой головой отправился в хоромы самого главного.
Стоит в сенях, не жив, не мертв, аж взбледнул весь сквозь островной загар, с ноги на ногу переминается, ждет приглашения величайшего. Тут к нему адъютант самого главного подходит и к парадному подъезду ведет. Ну, постучался главный чиновник-транс, как водится три раза и визит наносит.
Самый главный сидит за столиком журнальным, в бумажку-карту тычет и, не поворачиваясь к главному транс-чиновнику вопрошает: – Тут ко мне намедни главный чиновник по спасению утопающих захаживал, говорит, что ты его главному персонально-спасательному Мерсу проезду не даешь, так? И не дожидаясь ответа, продолжает: – Я вот тут гляжу в книгу и вижу фигу, т.е. ничего не вижу. Где дороги та? Тут главный чиновник-транс как про дороги то услыхал, так опять лыбиться начал. Стоит и улыбается, но немотствует. Ну а самый главный продолжает: – Вот опять же главный чиновник на топливе и энергетике, тоже жалуется, что во время дозора в баню попасть не смог. Ветра, говорит, сильные были, и ковер-вертолет не сдюжил. Как же это так, понимаешь ли, обходить мои владенья с дозором и без бани? А что электорат подумает? Чиновники мы или челядь какая немытая? И вообще, чего ради в дозор то ходить, если тебя в баню довезти не могут? Самый главный продолжал бессмысленно тыкать в бумажку на столике, подозрительно прищуриваясь. – И самое главное, тут самый главный сделал многозначительную паузу, – как мою черно-жыжу то тягать, ежели дорог нету? Тут главный чиновник-транс как опять про дороги то услыхал, так опять лыбиться начал пуще прежнего, но что-либо глаголать уже крайне потребно было, ибо самый главный подозрительно прищуриваясь, смотрел на него в упор. – Дык, это… черно-жыжу, Ваше самое главное, мы вывозим справно, усю вывозим, сполна как велено. Что трубой сама бежит, что путями железными тянем. Усю-усю вывозим, сполна… Кораблями – пароходами опять же…, – мямлил транс-чиновник.
Надобно отметить, что к тому времени дорог то и так малость осталось, а на этой махонькой карте их и вовсе видно не было. Не иначе как главный чиновник по спасению утопающих подсобил – мелькнула мысль у главного транс-чиновника, но тут же исчезла, так как в голову полезли всяческие ужасы и страхи. Ну, все, – подумал главный чиновник-транс, – теперь не видать мне двух моих главных дел жизни, как своих ушей. Портфельчик мой хиленький отнимут враз и пошлют либо юстицией верховодить, либо что еще хуже сортирным хозяйством челяди заведовать. При этой мысли совсем опечалился главный чиновник-транс, да так сильно, что даже лыбиться перестал. И это несмотря на то, что самый главный продолжал вопрошать: – А тут, тут, где дороги? Ты, на чью мельницу воду льешь? Ты, это…, слуга народа, али как? Поставлю-ка я тебя сортирным хозяйством командовать, ежели к утру не принесешь мне решение мудрое. Вон отседова.
Опечалился пуще прежнего самый главный чиновник-транс, ноги ватные, ручки квелые, плетется сам не свой, никого не замечает – весь в тоске. И уж только собрался, было, транс-чиновник последний раз залезть в свой лимузин с колокольчиком-моргалкой, как догоняет его первостепенный чиновник-воевода голубых и говорит: – Не кручинься, мне тоже досталось, потому, как князья заморские наш невинно убиенный электорат посчитали и прослезились. Говорят, не гоже к нам соваться – на дорогах, да и в деревнях дюже опасно якобы. А как я за разбойниками та носиться та буду, ежели мои козлы вообще через раз заводятся?.. Тут главный чиновник-транс как опять про дороги то услыхал, так опять лыбиться начал, но вовремя смекнул, что к чему и возрадовался: – Мы твоих архаровцев с козлов на хамер-коней пересадим, транспорту заморского с лихвой закупим из княже-государевой казны. А чтоб убытки в казну типа возместить, мы весь электорат позорный тоже заставим пересесть на дорогие заморские телеги и с каждой купленной такой телеги оброк половинный брать будем. – А шоб не перечили кой-какие продвинутые, мы стандарты государевы так поменяем, чтоб ни одна телега, акромя наших лимузинов, не подходила, – упоенно продолжал главный транс-чиновник, – Ну, там, к примеру, фонари красные или рулило потустороннее, так заповедать. По срочному стандарт заморский-2 пропустим. И тебе прибыток с тех, кто вовремя телеги не поменяет, и мне к рукам авось что-нибудь прилипнет. Только ты вини во всем телеги узкоглазые, мол всему виною их рук дело, а не дороги. – Дык ведь их вон сколько, разве за всеми уследишь? – вопрошал первостепенный чиновник-воевода голубых. – Ну а шоб тебе проще было, мы уважаемого мною господина депутата Плигина величайший указ своять попросим, да такой, чтоб через одного на виселицу можно было отрядить. Баба с возу – тебе легче. А какую бабу на возу, а какую за мзду – будешь сам решать единолично, во! – подытожил главный чиновник-транс, потирая руки оттого, что этот служивый постарается так, что дороги еще долго строить не надобно будет.
Так и порешили. А на следующий день, на доклад к самому главному напросились оба два, вкупе. Главный чиновник-воевода голубых докладает громким командным голосом, а главный чиновник-транс стоит тута же и лыбится, да средства от государевой целевой программы в уме по своим островам раскидывает. Самый главный как это хоровое пение услыхал, так сразу вже про дороги то и забыл, и побежал звонить своему другу канцлеру, мол, типа велком, пути просторы для единых европейских телег открыты и все у нас типа хорошо. Князья заморские, как барыши от продаж своих телег просчитали, так тут же перестали считать невинно убиенный электорат, и опять прослезились, но на этот раз уже от умиления. Самый главный как эти слезы умиления та узрел, так про дороги и забыл напрочь.
С тех самых пор минуло аж целых три долгих года. Величайший указ, за авторством депутата Плигина самый главный естественно подмахнул и номер ему 210-ый присвоил. Первостепенный чиновник-воевода голубых в деньгах весь, как сыр в масле купается, лишает всяческих прав направо и налево, надо – не надо, решая усе единолично. Правда, с государевым стандартом накладочка вышла – электорат поначалу бузить вздумал, но ему главные чиновники пообещали колокольчики-моргалки шибко уменьшить, так пипл схавал этому посулу и бузить перестал. А колокольчиков-моргалок пуще прежнего стало.
Главный чиновник-транс живет, тоже не тужит, сидит в своем кресле, портфель свой держит. Дорог как водится, не строит и поныне. А тот свой доклад "О реализации в среднесрочной перспективе (2005-2008 гг.) приоритетных задач, предусмотренных Концепцией какого-то там развития" вспоминает с превеликим удовольствием. Вот такой неунывающий и вечно улыбающийся самый находчивый транс-чиновник. С уважением, Владислав сказочник (АВГ).
Ну что добры молодцы и красны девицы, понравилась вам сказка? Тогда расскажу Вам еще сказку 3/10-01 про Экспедитора-сэкспедитора.
-------------------------- Сказочки про главного транс-чиновника и не только...
Сказочки! Кому сказочки! Сказочки недорого!
Сказочки сказочные, законодательные, нормативно-противные.
|